Путь Силы - Страница 68

В общем, муть. Лицо Бернарда выражает вежливый интерес, а лицо Зигфрида не выражает вообще ничего. Он, кажется, и не пошевелился ни разу с начала концерта. Впрочем, бурные восторги остальных вполне компенсируют холодность гальдорцев. Похоже, им действительно нравится!

— Мэтр Кат, вам нравится творчество маэстро Котика? — через плечо спросила Софья.

— Музыка неплоха, — дипломатично заметил я.

— То есть слова вам не нравятся? — продолжала наседать Софья, — или у вас вызывает неприязнь сам выбор темы?

— Возможно, всему виной мое не слишком хорошее знание общего. Все же язык для меня неродной.

— Кстати, я тоже не совсем поняла, что есть «либен», — Тиана все же взялась за изучение языка, и теперь не упускала возможности расширить словарный запас.

— О боги! Зачем вы задали этот вопрос, девушка? — простонал я, — сейчас вас похоронят под кучей ничего не значащих слов.

Наш диалог уже привлек внимание остальных.

— Ну, вот например, вспомните своих родителей, — обратилась к Тин хозяйка замка, — они ведь наверняка любят друг друга?

Наивный восторженный ребенок, выросший на дамских романах.

— Ну-у-у — протянула Тин после некоторых раздумий, — они до сих пор не убили друг друга.

Я улыбнулся такому определению.

— А как определите это чувство вы, мэтр? — Софья даже немного развернулась в кресле, чтобы лучше меня видеть.

— Об этом вам лучше спросить мастера Элеандора. Это он у нас Цветочный Лучник.

— Меня интересует именно ваше мнение, — чуть нахмурилась девушка, — как целителя, ответственного за ваше здоровье. Как физическое, так и душевное.

Интересный поворот. Но, подчиняясь правилам игры, я должен ответить.

— Любовь подобна бриллианту, что ослепляет нас блеском множества граней. Можно дать тысячу определений; все они будут верны, но, ни одно из них не опишет его полностью.

— Браво! — Алисия даже в ладоши захлопала, — я придумала отличную игру: каждый должен дать свое определение любви. Только не повторяться! Рассмотрим как можно больше граней!

И понеслась! Кто-то читал стихи, кто-то ограничивался парой слов. Задумавшись над определением Зигфрида: «любовь есть поклонение» — кому поклонение? Богу? Даме? В средние века, я слышал, дамский образ нередко обожествлялся. Или риттер в принципе не представляет иной любви кроме как к богу? Или имел в виду нечто свое, мне не понятное? — я не заметил, как подошла моя очередь.

Определения хотите?

— Любовь — это страх. Страх за тех, кого любишь, — не то чтобы я считал это определение самым верным, мне просто захотелось немного разбавить эти потоки меда.

Разошлись относительно рано — завтра утром уже выезжать. Спать не хотелось, так что мы собрались в гостиной девушек. Кроме нашей пятерки там же разместилась маркиза (они с Софьей, кажется, успели всерьез подружиться) и маэстро Котик, тихонько перебирающий струны риттоны. Кстати, ударение в его имени ставится на второй слог.

— Простите, мэтр, вот ваш заказ, — в комнату заглянула служанка.

— Что там такое? — заинтересовался Мэт.

— Подарок для Тин. Продолжение нашего разговора, — пояснил я для изумленной девушки, — подойди сюда.

С некоторой опаской Тиана все же приблизилась.

— Спиной повернись. Я должен сделать это сам.

Реакция была абсолютно противоположной — девушка отпрыгнула в противоположный угол комнаты и развернулась ко мне лицом, яростно сверкая глазами. Хорошо хоть облик не сменила, а то конфуз бы вышел.

Стою, не шевелясь, сохраняя на лице выражение легкого любопытства.

— Никогда, слышишь?! — шипит Тин.

Лица непосвященные подобной реакцией явно заинтригованы.

Все так же молча продолжаю смотреть на девушку. Некоторое время мы сверлим друг друга взглядами. Наконец Тиана сдается:

— Что ты от меня хочешь?

— Чтобы ты подошла, повернулась спиной и открыла шею, — повторяю я, стараясь, чтобы голос звучал как можно более спокойно. Эмоции сейчас лишние.

— Я никогда этого не сделаю! — Тин почти переходит на крик.

— Я не могу доверять человеку, который не доверяет мне.

Все с интересом наблюдают за развитием ситуации. Некоторое время длится внутренняя борьба. Было бы интересно посмотреть на ауру, но я не использую темное зрение, чтобы не пугать девушку еще больше. Тин все таки подходит, напряженная до предела. Видно, каких усилий ей стоит взять инстинкты под контроль. Наконец, она поворачивается спиной и убирает волосы в сторону. Делаю шаг, чтобы оказаться к ней вплотную. Такая хрупкая, изящная, беззащитная. И снова этот едва ощутимый аромат. Не удержавшись, провожу кончиками пальцев по бархатистой коже там, где бьется тоненькая жилка. Тин дрожит. Ладно, хватит мучить девочку. Аккуратно застегиваю крючки широкой черной ленты и делаю шаг назад.

— Вот и все.

— Интересно, вы сами бы так смогли, мэтр? — вопрос Софьи звучит несколько иронично, но искренне.

— Нет.

— А что означает данный узор? — интересуется Матеуш.

— Крылья — мой личный знак, а традиция делить изображение пополам таким образом, характерна для гербов Рыцарей Пепла. Нет! — поднимаю я руки в ответ на взгляд Тианы, — по большому счету, я не имею права на подобный знак. Но это моя проблема. В любом случае, прежде чем убить вас, пыльник сначала захочет выяснить, что все это значит. А дальше это опять же мои проблемы.

Тин как будто что-то хотела сказать, но, развернувшись, выбежала из комнаты.

— А вы злопамятный человек, Даркин, — задумчиво протянула Софья, — вы специально выбрали форму оберега так, чтобы он был максимально похож на рабский ошейник?